Если бы вы спросили меня, какая проблема теории права представляется мне наиболее актуальной и фундаментальной одновременно, я бы сказал, что это проблема (не)переходимости границ между социокультурами.
Социокультуры (цивилизации) бывают правовыми (основанными на правовой свободе) и потестарными (силовыми, основанными на насилии). Когда мы говорим о правовых и силовых культурах, мы имеем в виду чистые типы. В реальной истории в каждой культуре сосуществуют субкультуры обоих типов, и общий характер её определяется соотношением этих субкультур, которое может существенно изменяться.
Вот здесь и встаёт вопрос, может ли субкультура, бывшая маргинальной, стать доминирующей. Я имею в виду не сравнительно кратковременные катаклизмы, а изменение типа социокультуры в долгосрочной перспективе.
История знает примеры, которые вселяют в меня надежду (разумеется, я хотел бы, чтобы российское общество было построено на правовой основе). Это примеры некоторых азиатских стран, прежде всего Японии и Южной Кореи. Япония исторически была гораздо более изолирована от западной культуры, чем Россия, однако японцам удалось в короткие сроки построить свободный рынок в экономической сфере и либеральную демократия - в политической. Тем не менее, остаётся вопрос о том, насколько эти формальные внешние институты отражают те реальные правила, которым подчиняется повседневная жизнь японского общества.
Кроме того, следует помнить, что либерализации Японии предшествовали военное поражение и оккупация.
Одним словом, если здесь и возможен оптимизм, то очень сдержанный.